Самая ранняя информация о Зарине имеется в сведениях древнегреческого историка Ктесия (конец V – начало IV до н.э.), служившего при дворе персидских царей.
В труде автора «История Персии», написанного с 398/397 гг до н.э. – 390 г. до н.э. описывается исторический период когда парфяне, отложившись от мидийцев, передали свою область сакам, что послужило поводом для многолетней войны между мидийцами и саками, у которых правительницей была женщина по имени Заринея. В § 8, в изложении Диодора со ссылкой на Ктесия, она характеризуется как храбрая, приверженная к военным делам, обладающая деловыми качествами и своей предприимчивостью во многом превосходившая других сакских женщин.
Заринея, являлась дочерью сакского царя, и была замужем за царем саков Мармареем. Характерной особенностью сакских женщин была их помощь в военном деле, когда они наравне с мужчинами стояли на защите своего отечества. Зарина превосходила всех красотой и силой оружия подчинила соседних варваров, стремящихся завоевать саков. В очередной битве, она, будучи ранена, и преследуемая мидийским царем Стриангеем была спасена им самим. Согласно описаниям, спустя время Стриангей сам попадает в плен к Мармарею. Зарина стремится помочь ему освободиться из плена, но получив отказ от своего мужа, она убивает его, передает мидийскому царю его область и устанавливает с ним дружеские отношения.
В § 10 описываемого издания излагаются дальнейшие взаимоотношения Стриангея и Зарины, которые впоследствии переросли в трогательные чувства, он умирает голодной смертью, написав своей любимой женщине Зарине письмо следующего содержания: «Ведь я спас тебя, ты спасена благодаря мне, я же из-за тебя погиб».
Наряду со смелостью царицы Зарины в источниках отмечается ее вклад в развитие градостроительства и заботливое отношение о своем народе.
Она «привела значительную часть страны в возделанный вид, немало городов выстроила и создала народу счастливую жизнь». По мнениям древних авторов, к заслуживающим уважения качествам царицы относится и нравственно справедливое отношение к мидийскому царю Стриангею, воспылавшего к ней страстной любовью. Отвергая его любовь она напоминает ему о его жене Рэтее.
После смерти Зарины, в знак признательности и благодарности, народ саков воздвиг ей гробницу в форме пирамиды, каждая из сторон которой равнялась 3 стадиям (1 стадия – 60 м), а на вершине ее установили колоссальную позолоченную статую, приравняв ее к героическим личностям общества саков.
Далее анналы содержат информацию о том, что женщины «у саков сражаются наравне с мужчинами… на лошадях» и, что они «наравне с мужчинами стреляют из лука назад, притворяясь бегущими».
Согласно другому сообщению «жена другого сакского царя Аморга по имени Спаретта победила Кира и смогла освободить мужа из плена».
На столетие ранее, имеется информация у отца истории Геродота о скифах, населявших территории Северного Причерноморья, с которыми он имел удовольствие общаться сам, во время визитов в греческие города – колонии, расположенные на берегу Черного моря. Среди большой серии информации об общественном, политическом и других сторонах жизни скифского общества Геродот писал о женщинах амазонках, отличительной особенностью которых являлись их воинственные качества.
Начиная с самой древности, на протяжении тысячелетий образ воинственной женщины, подобной Зарине продолжает присутствовать в эпических произведениях разных народов.
В результате сравнительного анализа мифологических сюжетов и эпических произведений иранских и тюркских народов, Х.Г. Кероглы пришел к выводу о чертах сходства таджикского и туркменского эпосов с присутствием в них образов девушек – богатырей. По мнению автора Зарина Зарнигар (Златописанная) таджикского эпоса «Гургули» наделена теми же чертами что и Бану Чичек, влюбленная в главного героя III сказания эпического произведения «Книга моего деда Коркута» Бамсы – Бейрека.
В целом, автор полагает, что для традиционной культуры многих древних и средневековых народов Средней Азии, Ирана и Азербайджана аналогичные сюжеты с персонажами, которые носят имена Зарина, Зариандр (мужское имя) или иные, но наделенные сходными качествами являются весьма характерными. Вероятно, описания событий связанных с жизнью и деятельностью скифской царицы Томирис, наделенной мужественными качествами, радеющей не только за свою семью, но заботящейся о благополучии своего Отечества и народа отражает основную идею о героизме личностей, готовых служить и защищать свою родину.
Анализируя осетинский эпос, Ж. Дюмезиль отмечая древние истоки скифских сказаний о богине Табити, связи ее с Тапити, персонажем древнеиндийского эпоса «Махабхарата», где она описывается как дочь Солнца, указывает на их параллели в нартовском эпосе. Спутницей главного героя нартовского эпоса Сослана становится Ацырухс, дочь Солнца. По мнению автора, «перестав быть предметом культа и превратившись в сказочный образ, Табити видимо, наследовала той Гестии, как именует ее Геродот, подчеркивая ее важную роль в частности, в царских домах. По мнению автора, образ Гестии рассматривается в связи с «царскими очагами»… которыми скифы по обычаю клялись в самых торжественных случаях. По его словам, царь скифов Идантирсис в своем гордом ответе на ультиматум Дария назвал Гестию царицей скифов.
Амазонскими мотивами богат, например, фольклор народов Приаралья. Предания о воительницах рассказывают и узбеки Хорезмского оазиса. Интересной реминисценцией приводимого Геродотом рассказа является легенда о правительнице Хорезма Тюрабек-ханым и вторгшемся в ее владения султане Санджаре. В современном сказании хорезмских узбеков повторился древний массагетский сюжет. Исследователи отмечают несомненное сходство обоих фольклорных памятников. По содержанию и манере изложения особенно близки их начальные строки; но и дальнейшее изложение событий построено по одному принципу.
С этой легендой, сопоставим эпизод из каракалпакского эпоса «Кырк кыз» о вторжении в Хорезм иранского Надир-шаха, борьбу с которым возглавила сестра главного героя Арслана – своего рода «амазонка» Алтынай. Другой аналогией к образу воинственной правительницы является предание о грузинской царице Тамаре, свидетельствующий о широких межэтнических связях прошедших эпох, а также как результат литературных контактов.
Изучение данных фольклора различных народов древности позволило ученым прийти к выводу о связи образов о воинственных женщинах царицах с культом плодородия и их исполнением в обществе роли жриц.
Этимология имени пока однозначных и убедительных версий не имеет. Однако, по мнению известного ираниста В.И. Абаева оно восходит к древнему иранскому zaranya, сакскому zarnya – золото. В современном осетинском языке слово žærīn/zærīnæ чаще всего употребляется в сочетании таких слов как xur (солнце) в виде xuržærīn и sѵrx (красное) в виде sѵğžærīn, обозначая соответственно солнечные блики (лучи) и собственно золото. Слово žærin (зарин) в переводе с персидского означает «золото», «золотая (ой)». До сих пор в Осетии, как одной из частей исторической Алании, в Дагестане и Таджикистане имя Зарина очень распространено. Вероятно, в народной памяти сохранилась далекая информация о благородных деяниях сакской царевны и описываемое имя получило распространение в Казахстане. Информация о Зарине присутствует в Казахской национальной энциклопедии.
В связи с особой ролью женских персон в традиционных обществах населения Евразии представляют интерес, что эпические произведения хранят информацию о воинственном характере женских персонажей, называя их термином afsin, значившего “хозяйка”, “госпожа”.
Выше упоминалось о связи фольклорных традиций иранских и тюркских народов, но поиски корней могут быть продуктивными с точки зрения выявления истоков увековечивания женского образа в тюркской этноязыковой семье. Обратимся к сохранившейся в казахской этнографической среде форме тамги кыпчаков.
Тамга, изображенная в виде двух вертикальных полос, в действительности является обозначением двух деревьев: қаин и қарағай. Казахское – қаин, на древнем тюркском и сохранившееся ныне в якутском языке, звучит как қатын, в значении «хозяйка», «госпожа». В казахской лексике для обозначения родственников со стороны жены поныне используется термин қаин журт/березовые родственники.
В разных тюркских языках слово катун в форме гадын, катын означает «женщина»; в алтайском кадын имеет значение «женщина, госпожа». В монгольском же языке наблюдается смысловой сдвиг: «княгиня, повелительница, ханша, госпожа». В эвенкийском языке катун – «сказочная героиня, жена богатыря, дама».
Святилище Мерке. Женские изваяния
Между тем, обычно именно так (повелительница, госпожа) объясняется название алтайской реки Катунь/Қатын – одной из составляющих р. Обь, тем более, что другая составляющая – Бия – якобы осмысливается «господин, знатный, начальник». Сравним также тувинскую р. Бий-Хем, расположенную в верховье Енисея, ее значение переводится как «река-господин». А из Бии и Катуни рождается Обь – «тетушка, бабушка». В этом букете господ, тетушек есть логика народной этимологии.
В топонимии Азии обнаруживаются немало аналогичных географических названий Хатан-Булак в Монголии, Хатунхэ – левый приток р. Тумыньцзян в Северо-Восточном Китае, р. Катанца – левый приток р. Казыра в Западных Саянах. Реку Иртыш ханты называют Катанас и Катон-Карагай на Алтае в Восточно-Казахстанской области. Второе значение древнетюркского слова қатын, хатанныне утерянное «река». В таком значении оно употребляется в енисейских рунических наскальных надписях. С водой, рекой непосредственно связано и имя скифской богини Апи и «брачный союз Неба именно с Водой, как воплощением нижнего мира был устойчивой традицией, позволяющей предположить, что земное и водное начала олицетворялись в скифской религии в одном персонаже».
Комплексный анализ источников помогает выявить истинное значение топонима р. Катунь/Қатын с точки зрения развития духовной культуры тюрков. В описании событий периода создания Тюркского каганата китайские источники свидетельствуют, что первый тюркский каган Бумынь принял тронное имя Или кагана, значившее, что его владения расположены на реке Или, а супругу назвал Катунь/Қатын.
В VII–VIII вв. в Ташкентском оазисе, получили распространение монеты с изображением четы правителей, кагана и катун. Монеты содержат надписи на согдийском и тюркском языках на аверсе. На реверсах монет изображены родовые тамги правителей. Согласно выводам автора, хатун, показанная сидящей рядом с правителем, каганом могла олицетворять собой женское божество тюркского пантеона Умай. По сведениям нумизматов, в коллекциях монет представлены и монеты с надписями «катун» на их реверсах.
Иконографический стиль портретов изображенных на монетах правителей, сходен с портретами тюрков на каменных изваяниях и фресках из средневековых городов с территории Средней Азии и Казахстана (Пянджикент в Узбекистане, Куйрук тобе в Южном Казахстане). Анализ тюркских парных мужских и женских статуй на памятниках святилищ Мерке и Жайсан, совместно с данными выше перечисленных источников, позволяет произвести реконструкцию мировоззрения древнетюркского общества.
Следовательно, развитие тюркского топонима, сохранившегося в наименовании реки Катунь, совместно с названием реки Бия отражают основы идеологического комплекса тюрков, важным элементом которого являлись мировоззренческие представления о единстве божеств тюркского пантеона Тенгри и Жер-Су, одним из символов которых являлась вода, река, именуемая в древности словом қатын. (Русифицированная версия наименования реки Катунь не является верной, и в таком звучании не отражает истинного, содержательного смысла топонима, но коренные алтайцы наименование реки произносят правильно и оно звучит как Қатын).
Топоним Катон-Карагай на Алтае в Восточно-Казахстанской области в действительности, без искажения, будет правильным писать Қатын-Қарағай, что соответствует тамговому обозначению кыпчаков. Анализ семантического содержания топонима, вероятно, указывает на хронологическую древность его возникновения и этнологическую подоплеку наименования, указывая на первоначальный географический ареал этногенеза кыпчакского племенного союза. Более того, в тамговом символизме кыпчаков в форме единства двух разных пород деревьев сокрыто истинное, глубоко историчное, событийно важное для всех тюркских народов соединение традиционных мировоззренческих начал представителей восточного и западного ареалов большого тюркского мира.
Рассмотрение исторического процесса последовательного развития культуры кыпчакского этноса во времени и пространстве Евразии в описываемом ключе, с учетом широкого охвата ими основных элементов и черт многих представителей тюркских народов может оказаться наиболее перспективным направлением кыпчаковедения в целом.
С другой стороны, надо отметить, что основные черты идеологического комплекса средневековых тюрков, впоследствии составившие базовые духовные ориентиры кыпчаков – половцев, нашли свое отражение во всех видах источников, летописях, рукописях, монументальном искусстве и многом другом. Но все многообразие форм информативных материалов требует рассмотрения их в общем контексте развития истории тюркских народов в целом, с учетом акцента на формирование духовной культуры, основанной на идеологических ценностях.
Историческое развитие духовной культуры каждого народа находит свое отражение в языке, истории культуры, географическом пространстве. Лексикологические и этимологические исследования наименований географических топонимов и антропонимов Казахстана и Евразии являются важным свидетельством развития не только языка тюркских народов, казахов, но и их богатого исторического прошлого.
Не случайно история личности Зарины, олицетворяющей собой Народ и Отечество и чувства благодарности за ее подвиги во имя заботы о главных ценностях своей Родины оставила свой след в многовековой памяти народа и сохранилась в именах прекрасной половины человечества.
А.М. Досымбаева, д.и.н.
Источник: Институт истории и этнологии имени Ч. Ч. Валиханова
ФОТО: иллюстративное фото steamcommunity.com
Одна семья не хочет участвовать в сборе денег для дома. Соседи предлагают взыскать с них их часть суммы. Как это сделать?
08 октября 2024, 08:10
Если банк лишили лицензии, как возмещаются вклады
24 июля 2024, 14:15
Как получить техпаспорт на недвижимость через ЦОН?
10 июля 2024, 11:08